А что сегодня делал Бог, пока мы спали? Он подметал нам сто дорог, что мы искали… Он Светом Истины светил, сквозь наши Души, Пока мы спали, в тишине, дыханье слушал…
А что сегодня делал Бог, когда мы встали? Он разглядеть себя помог в зеркальной стали. Он нам очиститься помог от старых бредней, Напомнил о молитве, всрок, перед обедней.
Разжёг в своей печи огонь, согрел холодных, И проглотил, на завтрак боль, за всех голодных. Он открывал глаза слепым, дарил прозренье, Он направлял свои лучи на просветленье…
Мы целый день брели по Тьме. Как мы устали! А что же, в это время, Бог? Он окна драил… Чтоб звёзды в чистое окно, светили ярче, От света мудрого теплей, но всё ж не жарче…
Он, от усталости избавить нас стремился… Нам, Бог, бальзам на Душу лил, и веселился. И Днём и Ночью дарит Бог своё вниманье, И просто, ждёт, что мы откроем сердце к Знанью...
Мерцаньем звёзд далёких безразлично Был поворот дороги озарён. Дорога шла вокруг горы Масличной, Внизу под нею протекал Кедрон.
Лужайка обрывалась с половины. За нею начинался Млечный путь. Седые серебристые маслины Пытались вдаль по воздуху шагнуть.
В конце был чей-то сад, надел земельный. Учеников оставив за стеной, Он им сказал: «Душа скорбит смертельно, Побудьте здесь и бодрствуйте со мной».
Он отказался без противоборства, Как от вещей, полученных взаймы, От всемогущества и чудотворства, И был теперь, как смертные, как мы.
Ночная даль теперь казалась краем Уничтоженья и небытия. Простор вселенной был необитаем, И только сад был местом для житья.
И, глядя в эти чёрные провалы, Пустые, без начала и конца, Чтоб эта чаша смерти миновала, В поту кровавом Он молил Отца.
Смягчив молитвой смертную истому, Он вышел за ограду. На земле Ученики, осиленные дрёмой, Валялись в придорожном ковыле.
Он разбудил их: «Вас Господь сподобил Жить в дни мои, вы ж разлеглись, как пласт. Час Сына Человеческого пробил. Он в руки грешников себя предаст».
И лишь сказал, неведомо откуда Толпа рабов и скопище бродяг, Огни, мечи и впереди - Иуда С предательским лобзаньем на устах.
Пётр дал мечом отпор головорезам И ухо одному из них отсек. Но слышит: «Спор нельзя решать железом, Вложи свой меч на место, человек.
Неужто тьмы крылатых легионов Отец не снарядил бы мне сюда? И, волоска тогда на мне не тронув, Враги рассеялись бы без следа.
Но книга жизни подошла к странице, Которая дороже всех святынь. Сейчас должно написанное сбыться, Пускай же сбудется оно. Аминь.
Ты видишь, ход веков подобен притче И может загореться на ходу. Во имя страшного её величья Я в добровольных муках в гроб сойду.
Я в гроб сойду и в третий день восстану, И, как сплавляют по реке плоты, Ко мне на суд, как баржи каравана, Столетья поплывут из темноты». (Борис Пастернак)
Пока Земля еще вертится, пока еще ярок свет, Господи, дай же ты каждому, чего у него нет: мудрому дай голову, трусливому дай коня, дай счастливому денег... И не забудь про меня.
Пока Земля еще вертится, Господи, твоя власть! дай рвущемуся к власти навластвоваться всласть, дай передышку щедрому хоть до исхода дня. Каину дай раскаянье... И не забудь про меня.
Я знаю: ты все умеешь, я верую в мудрость твою, как верит солдат убитый, что он проживает в раю, как верит каждое ухо тихим речам твоим, как веруем и мы сами, не ведая, что творим!
Господи, мой Боже, зеленоглазый мой! Пока Земля еще вертится, и это ей странно самой, пока ей еще хватает времени и огня. дай же ты всем понемногу... И не забудь про меня.
До конца, До тихого креста Пусть душа Останется чиста!
Перед этой Желтой, захолустной Стороной березовой Моей, Перед жнивой Пасмурной и грустной В дни осенних Горестных дождей, Перед этим Строгим сельсоветом, Перед этим Стадом у моста, Перед всем Старинным белым светом Я клянусь: Душа моя чиста.
Пусть она Останется чиста До конца, До смертного креста!
Где вы видели такую кошку, которую бы волновало, что о ней говорят мыши?
Администрация
